Определение слова «ПЛОТИН»

Большой энциклопедический словарь:

ПЛОТИН (ок. 204/205-269/270) — греческий философ, основатель неоплатонизма. С 244/45 жил в Риме. 54 сочинения Плотина изданы его учеником Порфирием, разделившим их по 9 сочинений, отсюда название "Эннеады" ("Девятерицы"). В системе Плотина из неистощимой полноты Единого, отождествляемого с Благом, в процессе его эманации проистекают три главные субстанции бытия: ум — нус, содержащий идеи (промежуточная ступень между Единым и умом — "число"); мировая душа, заключающая в себе все индивидуальные души; телесный мир — космос; материя — неопределенный бескачественный субстрат изменений, пассивная "восприемница" вечных идей — форм (эйдосов). Путь человеческой души — восхождение от чувственного мира к слиянию с Единым в экстазе. Плотин сыграл большую роль в развитии античной диалектики.

Большая биографическая энциклопедия:

Плотин
(около 203 или 205 — 269/270), древнегреческий философ, основатель неоплатонизма. Учился в Александрии; с 244/245 жил в Риме. 54 сочинений Плотина изданы его учеником Порфирием, разделившим их по 9 сочинений, отсюда название «Эннеады» («Девятирицы»). В системе Плотина из неистощимой полноты Единого, отождествляемого с Благом, в процессе его эманации проистекают три главных субстанции бытия: ум-нус, содержащий идеи (промежуточная ступень между Единым и умом — «число»); мировая душа, заключающая в себе все индивидуальные души; телесный мир — космос. Материя — неопределённый бескачественный субстрат изменений, пассивная «восприемница» вечных идей — форм (эйдосов). Путь человеческой души — восхождение от чувственного мира к слиянию с Единым в экстазе. Плотин оказал огромное влияние на философию средних веков и Возрождения, а также немецкий классический идеализм.

Новейший философский словарь:

ПЛОТИН (Plotinos) (204/205-269) — древнегреческий философ, основатель неоплатонизма. Родился в Ликополе (Египет). До 28 лет П. не находил ни учителя, ни учения, которые удовлетворили бы его и отвечали бы его устремлениям. В Александрии встретился с Аммонием Саккасом и, став вместе с Оригеном и Герением его учеником, проучился так 11 лет. В 39 лет сопровождал императора Гордиана в Персию, чтобы познакомиться с философией персов и индийцев. После смерти учителя основал свою школу в Риме (244). 10 лет преподавал философию в устных беседах. При поддержке императора Галлиена пытался создать город философов — Платонополь. За 10 лет до смерти стал письменно излагать свои взгляды. Его труды обобщил и систематизировал Порфирий в 54 трактатах — 6 «энеад» (девяток). Главные элементы философии П. — квинтэссенция мировоззренческих идей Платона, Аристотеля, неопифагорейцев и стоиков, возможно и индуизма. П. исходил из идеи «Единого», которое, выступая как первосущность, не является ни разумом, ни потенциальным предметом разумного познания. Иерархия бытия, по П., проходит от Единого, по ступеням Его нисхождения и до материи — низшей границы. Космос находится в постоянном вращении и смене ступеней бытия и в то же время Универсум П. остается статичным, ибо Единое «сияет в своей сверхпрекрасной благости». Над всем существует единая Первосущность, Благо. Это совершенное Первоначало, сверхчувственное и сверхмыслимое и является Неизреченным. Это Единое есть абсолютное Благо, не ограниченное ничем и, следовательно, способное изливаться и нисходить без всяких внешних причин. Как «источник наполняет реки, сам ничего не теряя, как солнце освещает темную атмосферу, нисколько не потемняясь само, как цветок испускает свой аромат, не становясь от этого без запаха», так Единое изливает себя, не теряя своей Полноты, неизменно пребывая в себе. Вторая ипостась — Ум (»нус») — рождается как следствие истечения (эманация) или излучения (радиация) Единого. Порожденные Умом мысли, идеи, образы, как и сам Ум, продолжают быть в общении и единении с абсолютным Благом. П. использует неопифагорейское учение о «двоице», первом различии и «дерзости», ставшей причиной перехода единого во множество. Ум «дерзнул» отпасть от Единого, Душа — от Ума. Третья ипостась — Мировая Душа (»псю-хе») — следствие нисхождения Ума, и она уже не мыслит себя как принадлежность к Единому, но лишь стремится к Нему. Душа порождает материю — начало физического и чувственного мира. Существуют, по П., два вида души: высшая и низшая. Низшая есть природа и обращена к материи (плотности и темноте). Высшая рождается от Богов и бесплотных звездных духов; низшая размножается в царствах демонов, людей, животных, растений и минералов. По мере сгущения материи Божественное начало все более окутывается оболочками природы и оттесняется от Единого. Как свет и тепло ослабевают по мере удаления от источника и исчезают в совершенном мраке и холоде, так эманации Божественной силы через ум и душу постепенно ослабевают в природе, пока не доходят до полного «замерзания» в материи, лишенной истины и блага, и поэтому являющейся несущим и злом. Мир преображается и возвращается к Божественному сознательными усилиями ума и души. Во-первых, это возможно эстетически, когда душа (низшая и высшая) приобщаются к Красоте, которая проникнута идеальным смыслом. Во-вторых, в нравственной жизни, молитвенном труде, аскетическом подвиге происходит обожествление человека. П. выделяет следующие шаги этого пути: 1) возвышение над чувственностью и бесстрастное, бескорыстное отношение к ней как к предмету познания, а не вожделения; 2) отвлеченное мышление (математическое); 3) более высокий духовный подъем достигается любовью к Прекрасному (платоновский Эрос); 4) еще выше поднимает чистое умозрение (диалектика идей), 5) последний шаг есть восхищение (экстаз), в котором дух становится простым и единым с Божеством, сливаясь и совпадая с Ним. П. признавал доктрину перевоплощения, на которой основывал нравственное учение жизни. Разработал основы мистической практики, пытался синтезировать античный политеизм с идеями Единого. Широкое проникновение идей П. в европейскую культуру происходит через Макробия и особенно Августина. Прямое знакомство с философией П. происходит в 15 в. благодаря латинским переводам Марсилио Фичино (1492). Под влиянием П. находился Бруно. Особый интерес к П. отмечался у Беркли, Канта, Гегеля, Шеллинга.

Новая философская энциклопедия:

ПЛОТИН () (204/205, Ликополь, Египет – 270, Минтурне, Италия) – греческий философ-платоник, называемый обычно основателем неоплатонизма [НЕОПЛАТОНИЗМ].Единственный достоверный источник сведений о нем – «Жизнь Плотина», написанная Порфирием [ПОРФИРИЙ], учеником Плотина и издателем его сочинений, известных под названием «Эннеады».Биография Плотина непредставительна и фрагментарна. Родился, вероятно, в Египте. Обратившись к философии на 28-м году, учился в Александрии. Здесь он провел 11 лет учеником Аммония Саккаса [АММОНИЙ САККАС], после чего, сопровождая войско императора Гордиана, устремляется в образовательный вояж к персам и индийцам. Поход Гордиана не удался. В 244/245 Плотин водворяется в Риме, где его опеке доверяют сирот знатного происхождения, и обращается к преподаванию философии. После 10 лет устных бесед он начал записывать свое учение (253/254), написав всего 54 трактата. Слушатели Плотина – большею частью не профессиональные философы, а образованные дилетанты, в числе которых врачи, риторы, а также сенаторы (Орронтий Марцелл и Сабинилл Рогациан). Почитателем Плотина был император Галлиен и его супруга Сапонина; Галлиен, как сообщает Порфирий (Vita Pl. 12), сочувствовал его проекту построить в Кампании «идеальное государство», монастырь философов, Платонополис. Однако, по Р.Хардеру, инспираторами этого проекта были покровительствующие Плотину сенаторы, из скрытой вражды к которым Галлиен воздержался от осуществления проекта.
У нас нет оснований говорить о школе Плотина, т.к. кружок его слушателей распался еще до его одинокой смерти; он умер в Кампании, в имении своего старинного приятеля Зета. К его кончине едва успел врач Евстохий, ученик Плотина, первым издавший его сочинения. Приватный характер занятий в плотиновском кружке обусловил мягкую наставительность также и трактатов Плотина, хотя в них отчетливо усматриваются педагогические штампы и общие места, характерные для школ среднего платонизма [СРЕДНИЙ ПЛАТОНИЗМ]. Плотин сам считал себя платоником (Enn. V 8, 4, 52–55). Как и представители среднего платонизма, он прежде всего занят толкованием Платона. Однако у Плотина мы не находим ни стремления дать систему (сводку) платонизма в виде учебника (ср. «Учебник Платоновской философии» Алкиноя, «Платон и его учение» Апулея), ни комментариев к отдельным платоновским диалогам; однако он неизменно опирается на отдельные высказывания Учителя и к его мнению стремится возвести свои рассуждения (VI 2, 1, 5). Плотин исходит, однако, из своего понимания платонизма [ПЛАТОНИЗМ] и истины как таковой. Реально он привлекает весьма небольшой круг платоновских текстов («Тимей», первые две предпосылки «Парменида», миф в «Федре», речь Диотимы в «Пире», VI–VII книги и миф в X книге «Государства», Второе письмо), выстраивая из них некое подобие системы на свой лад; помимо этого его трактаты решают «платоновские вопросы» () – трудности, вызываемые отдельными платоновскими текстами (ср. «Платоновские вопросы» Плутарха из Херонеи и III 9 – «Разные наблюдения» Плотина, наиболее элементарно воспроизводящие жанр «вопросов»).
Подчеркнутый респект к Платону, а также почтительные ссылки на «старинных и блаженных философов» (III 7, 1, 15) сопровождаются у Плотина острой критикой всей послепла-тоновской философии: наибольшее сожаление вызывают эпикурейцы, которых он сравнивает с тучными птицами, пригнетенными своей тяжестью к земле; выше – стоики, оторвавшиеся от чувственности, но неспособные созерцать горнее и потому ограничившие себя сферой практической деятельности (V 9, 1); самой серьезной критике подвергается Аристотель, в частности его учение о категориях (VI 1, 1–24), однако целый ряд его понятий («энергия», потенция», противопоставление «материи-подлежащего» «эйдосу-форме» и др.) включен в плотиновскую философию, и вообще, как замечает Иорфирий (Vita Pl. 14), «в сочинениях его присутствуют скрытно и стоические положения, и перипатетические, особенно же много аристотелевских, относящихся к метафизике». Плотин не занят разработкой отдельных философских дисциплин, хотя и говорит об иерархии искусств и наук в духе традиционного платонизма (ср. V 9, 11), причем специальный трактат посвящает диалектике (13), резко отделяя ее от аристотелевской логики: диалектика (в согласии с «Государством» и «Федром») занята сферой умопостигаемого, а учение о посылках и выводах она оставляет другой дисциплине (13, 4, 18–20). Увещательное философствование, равно как и комментаторская направленность трактатов Плотина, исключает строгое разделение на физику, этику и пр. Более правомерно говорить об антропологии, космологии, психологии, ноологии и генологии у Плотина. Однако и это разделение достаточно условно. Поэтому всякая попытка систематического изложения философии Плотина обречена на известную произвольность.
Все свои сочинения Плотин написал в последние 16 лет своей жизни: 21 трактат до прибытия в Рим Порфирия (263), 24 – за 6 лет при Порфирии (побуждаемый им и Амелием), 9 – после отъезда Порфирия в Сицилию (Porph. Vita Pl. 4–6). Порфирий приводит список трактатов «с закрепившимися названиями» (сам Плотин свои книги не озаглавливал), однако, очевидно, ему пришлось разбить ряд больших текстов на меньшие, чтобы получить шесть «девяток»: первые три посвящены проблемам человека, космоса, рока и промысла; четвертая – душе, пятая – уму-нусу [НУС],шестая – Единому [ЕДИНОЕ]. В тематическом разделении трактатов Порфирии следовал издателям Платона и Аристотеля, а в целом шесть «девяток» – «Эннеады» – призваны воспроизвести структуру плотиновского универсума. Ряд трактатов Порфирии снабдил схолиями, которые до нас не дошли (как и комментарии к «Эннеадам», составленные Проклом).
Традиция среднего платонизма и неопифагореизма [НЕОПИФАГОРЕИЗМ], к которому тяготел Плотин, вполне определенно, хотя и не единообразно, учила о противопоставлении чувственного космоса умопостигаемому, посредствующим звеном между которыми признавалась Мировая душа. Новостью Плотина явилось учение о первоначале всего сущего, Едином, которое само – выше сущего, или, по Платону, «за пределами бытия» – (Plat. Resp. 509b9). При этом последовательность Ум – Душа – Космос, т.е. вся сфера бытия, оказывалась только проявлением, осуществлением первого начала, тремя ипостасями [ИПОСТАСЬ]:Ум – осуществление Единого в вечности, космос – во времени, Душа – равно принадлежит тому и другому. Традиционные изложения называют тремя ипостасями у Плотина Единое, Ум и Душу – по аналогии с тремя ипостасями Бога в христианском богословии, когда лицо Отца соответствуют Единому, Сына – Уму, Духа Святого – Душе (ср. Euseb. Praep. Euang. XI 17; 20); однако у самого Плотина – это три «природы» (V 1, 8, 27). Противопоставление Единого трем его иерархически соподчиненным ипостасям, Уму, Душе и Космосу, а также – в сфере бытия – традиционное противопоставление умопостигаемого космоса, или истинного бытия, призрачному бытию чувственного космоса, – легло в основу плотиновского философствования и определило специфику его платонизма.
Единое, начало всего сущего, традиционно именуется у Плотина благом и сравнивается с солнцем (17, 1; ср. Plat. Resp. 508 с–е). Ему противоположна темная и лишенная вида материя, не-сущее, начало зла (I 8). Но такова только материя в собственном смысле слова, низшая граница, замыкающая иерархию бытия; однако материя есть и в умопостигаемом (II 4, 3–5). В принципиальном смысле материя у Плотина – бестелесный неаффицируемый субъект (III 6, 6–18), относительно неопределенное подлежащее, всякое низшее начало по отношению к высшему в иерархии бытия, увенчанного сверхсущим Единым. Поэтому первой «материей», приведшей Единое к дроблению его превосходящей всякую определенность мощи, оказывается само чистое бытие (ср. Plat. Parm. 142b sqq. – «вторая предпосылка»: «если единое существует»). Для описания материи Плотин в ранних своих трактатах использует пифагорейский комплекс представлений о неопределенной двоице, первом различии и дерзости (, V 1, 1, 3–5), ставшей причиной перехода Единого во множество, в более поздних (напр., VI 8, 13–14) Плотин подчеркивает, что Единое – «отец причины» (Plat. Epist. VI 323d4) – само является источником бытия, причем именно такого бытия. Ум дерзнул отпасть от Единого (VI 9, 5, 28–29), душа – от Ума (V 1, 1, 4); а наиболее дерзкая часть души прозябает вплоть до растений (V 2, 2, 6). Т.о. материя у Плотина провоцирует высшее к переходу в низшее. Она – зеркало, отражаясь в котором высшее порождает низшее в качестве своего подобия (III 6, 6, 23–26). Но если первое различие – и, т.о., первая категория, первое подлежащее для Единого, т.е. самый принцип различия, позволяющий Единому перейти во множество, – есть чистое бытие как таковое, то собственно материя – принцип непрозрачности, непроницаемости тел чувственного мира друг для друга – оказывается уже небытием. Итак, сфера сущего охвачена, по Плотину, мощью сверх-сущего Единого и ограничена немощью не-сущей материи. Структуру бытия у Плотина задает оппозиция «тамошнего» и «здешнего». «Там» – истинно сущее, Ум, который и есть первичные сущности (V 9, 7, 8). В Уме мысль и предмет мысли совпадают. Поэтому Ум обладает недоступной низшему способностью: осуществлять свои замыслы без посредства орудий и в материи, которая не отличается от него самого (V 9, 5–6). Образы, творимые умом, есть первообразы, тогда как в здешнем мире нам приходится довольствоваться подобиями. Однако принцип подражания Плотин проводит не механически. Он исходит из того, что только чувственный космос находится в определенном месте, тогда как умопостигаемый мир – повсюду (V 9, 13–14). Поэтому душа в человеке есть подобие некоей души-в-себе; знания, получаемые ею от Ума, – подлинные. Сфера истинного бытия всегда открыта для души, ей нужно только уметь вернуться к себе самой, познать свою истинную природу. Возможность такого возвращения обеспечена тем, что душа не целиком выступает из умопостигаемого космоса; ее рождение в теле означает дробление единой Души, ибо «там» – все души нераздельны (IV 1). Достигается это возвращение на путях очищения души и уподобления ее божеству (I 2). Хотя Плотин сам четырежды был восхищен к созерцанию первоединого (Porph. Vita Pl. 23), хотя в его сочинениях легко угадывается яркая индивидуальность их автора, тем не менее его учению свойствен последовательно проводимый имперсонализм и – в связи с этим – отсутствие этической направленности. Основная мысль трактата «О добродетелях» (I 2), напр., состоит в том, что подлинный философ, цель которого – «подражание божеству» (Plat. Theaet. 176 ab), должен стремиться не к добродетели, которой нет у богов, а к тому, что выше ее, что вечно пребывает в области Ума. И подлинное блаженство целиком связано с жизнью Ума (I 4), и подлинное благо для души – посредством ума воссоединиться с первоначалом (I 7), в силу чего здешняя жизнь – благо ровно настолько, насколько удается уберечься от неизбежного в мире времени зла, и смерть – скорее благо, потому что освобождает душу от тела. Поэтому основная добродетель философа – очиститься от здешнего, освободиться от власти времени и воссоединиться с умной вечностью.
Универсум Плотина статичен. Всякая низшая ступень в нем вечно рождается от высшей, причем высшая вечно остается неизменной и, порождая, не терпит ущерба, а низшая – не претерпевает никакого развития. Единое вечно сияет в своей сверхпрекрасной благости. Вечно прекрасен созерцающий сам себя Ум. Вечно Душа устремляется к Единому и оглядывается на созданный ею Космос. Космос вечно вращается круговым вращением и в подлунной части его вечно чередуются возникновение и гибель. Вечно взаимное истребление животных, вечны войны и убийства среди людей. Вечно и неизбежно зло в мире. Это, однако, не делает Плотина пессимистом и не внушает ему безразличия к здешней жизни. Здешний мир для него – игра на театре. Ничто не властно над благой душой, даже рок, которому подвластна вся сфера времени. Из того, что в мире есть зло, не следует, будто божество не заботится о мире, что мир лишен разумного плана: ведь и в драме не все герои, есть и рабы (III 2, 11, 13–15; 16, 35–42; 17, 18–24). Разнообразие, вносимое злом, только украшает пьесу, а наша истинная отчизна всегда рядом с нами. Так «бежим в дорогое отечество!» (ср. Нот. Il. II 240) – призывает Плотин. Душа, презрев здешнее, пусть вернется к своему истинному отцу и любит его чистой любовью (I 6, 8, 16–17; VI 9, 9, 28–48). Такое отношение Плотина к настоящему и здешнему, его устремленность к прошлому и тамошнему как единственному пристанищу для затерянной в просторах космоса души – характерные приметы не только индивидуальной позиции Плотина, но и того последнего этапа в развитии античной философии, который он открывает.
Однако в целом влияние Плотина на позднейший языческий платонизм не следует переоценивать. Влияние его в значительной степени опосредовано Порфирием, начиная с которого платонизм твердо становится на путь комментирования отдельных диалогов Платона. Позднейший платонизм так же немыслим вне рамок твердой школьной традиции, как немыслим Плотин во главе философской школы. Некоторые моменты плотиновского учения, напр., его концепция материи-зла, были отвергнуты позднейшей традицией (ср. Prod. In Alc. 319, 12; Olymp. In Gorg. 5, 1). И все же влияние Плотина на всю последующую философию огромно, хотя зачастую анонимно и передается через вторые руки (см. «Теология Аристотеля», Марий Викторин [МАРИЙ ВИКТОРИН], Макробий [МАКРОБИЙ]). Западная философия воспринимает ряд идей Плотина через Августина [АВГУСТИН]. Прямое знакомство с сочинениями Плотина происходит в 15 в. благодаря переводам М.Фичино.Плотин повлиял на Дж.Бруно [БРУНО]. Позднее особый интерес к Плотину характерен для Дж. Беркли, представителей немецкого классического идеализма, а также для мыслителей и эпигонов немецкого романтизма. Современный образ Плотина начинает складываться в 20-х гг. 20 в., во многом будучи подготовлен неоплатоническими штудиями К.Прехтера. В истории античной философии Плотин, пришедший к философии со стороны, от экстатических видений и связанного с ним чувства своей изъятости из истории, – одна из наиболее интересных, но вместе с тем странных и непростых фигур.
Издания текста и переводы:
1. Plotini Opera, editio maior, eds. P.Henry et H.-R.Schwyzer, v. 1–3. P.–Brux., 1951–73;
2. Plotini Opera, editio minor, eds. P.Henry et H.-R.Schwyzer, v. 1–3. Oxf., 1964–77;
3. Plotinus, with an Englisch transi, by A.H.Armstrong, v. 1–7. L.–Cambr. (Mass.), 1966–88;
4. Plotins Schriften, hrsg. R.Harder, R.Beutler, W.Theiler. Hamb., 1956–71;
5. Plotino. Enneadi, v. 1–3. Bari, 1947–49 (итал. пер. и комм. V.Cilento);
6. Plotino. Eneadas I–; III–IV. Madrid, 1982–85 (испан. пер. и прим. J.Igal); Trait sur les nombres (Enn. VI 6 (34)), introd., texte, trad., comm., et index, par. J.Bertier. P., 1980;
7. Les crits de Plotin publis dans l’ordre chronologique, sous la direction de P.Hadot: Trait 38 (VI 7), 50 (III 5), introd., trad., comm. et notes par P.Hadot. P., 1988, 1990;
8. Plotin. Trait sur la libert et la volont de l’Un (Enn. VI 8 (39)), introd., texte grec, trad. et comm. par G.Leroux. P., 1990;
9. в рус. пер.: Сочинения. Плотин в русских переводах, сост. М.Солопова. СПб., 1995.
Литература:
1. Блонский П.П. Философия Плотина. М., 1918;
2. Лосев А.Ф. Диалектика числа у Плотина. М., 1928;
3. Он же. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М., 1980, с. 193–735 (библ. 741–755);
4. Адо П. Плотин, или Простота взгляда. М., 1991 (пер. с франц.);
5. Schwyzer H.-R. Plotinos. – RE, Bd. 21. Hdlb. 1, 1951, col. 471–592, Supplementband 15, 1978, col. 311–327;
6. Les sources de Plotin, Dix Exposs et Discussions. Vandoeuvres-Gen., 1960;
7. Armstrong A.H. (ed.). Cambridge History of Later Greek and Early Medieval Philosophy. Cambr., 1967, p. 195–268;
8. O’Meara D. Plotin. Introduction aux Enneades. Fribourg, 1992 (англ.: An Introduction to the Enneads. Oxf., 1993);
9. Narbonne J.-M. La mtaphysique de Plotin. P., 1994;
10. Gerson L.P. (ed.). Cambridge Companion to Plotinus. Cambr., 1996 (библ.);
11. Sleeman J.H., Pollet G. Lexicon Plotinianum. Leiden–Louvain, 1980;
12. Blumenthal H.J. Plotinus in the Light of Twenty Years’ Scholarship, 1951–1971. – ANRW II 36, 1, p. 528–70;
13. Corrigan K., O’Cleirigh P. The Course of Plotinian Scholarship from 1971 to 1986. – Ibid., p. 571–623. См. также лит. к ст. «Эннеады».
Ю.А.Шичалин

Смотреть другие определения →