Большой энциклопедический словарь:
КРИСТЕВА (Kristeva) Юлия (р. 1935) — французская исследовательница литературы и языка. Родилась в Болгарии, с 1960-х гг. живет во Франции. Представительница структурализма. Ученица Р. Барта, пропагандист и истолкователь идей М. М. Бахтина.
Новейший философский словарь:
КРИСТЕВА (Kristeva) Юлия (р. 1941) — французский философ, лингвист, литературный критик. Автор концепции се-манализа — интердисциплинарного подхода, синтезировавшего философию, психоанализ, лингвистику, структурализм и семиотику. В конце 60-х — начале 70-х К. обращается к семиотике и рассматривает достижения, возможности и пределы применения этой теории. Специфическим для семиотики является, по ее мнению, то, что, создавая формальные системы, семиотика не только моделирует функционирование тех или иных означивающих практик, но и постоянно оперирует в поле языка, сама являясь означивающей практикой. Необходимо поэтому, чтобы каждое семиотическое исследование отдавало себе отчет в отношениях между объектом и языком описания. В качестве такой саморефлексивной науки семиотика способна сделать объектом рассмотрения дискурс науки, стать «наукой об идеологиях» и, одновременно, «идеологией науки». К. отмечает, что объекты семиотического исследования — идеология и все многообразие социальных практик — являются знаковыми системами и, функционируя по аналогии с языком, подчиняются законам означивания (различение означающего и означаемого, денотативного и коннотативного значений и т.д.). Однако исследование феноменов культуры посредством прямого приложения лингвистической модели приводит к редукции многообразия их характеристик, и прежде всего игнорирует позицию субъекта. К. предлагает критическое развитие теоретических положений Соссюра и Пирса в виде теории значения, которая с «необходимостью должна быть теорией говорящего субъекта». Семанализ — аналитическая, рефлексирующая по поводу своих собственных понятий семиотика — разработан К. с целью анализа гетерогенного характера означивающих практик говорящего субъекта и соответствующих им первичных лингво-психологических процессов. В функционировании языка, понятого как совокупность речевых практик, К. прежде всего интересуют свойства субъекта речи, открывающиеся вне и помимо традиционной феноменологической трактовки сознания, надстраивающиеся над трансцендентальным Ego, а также специфический характер практик означивания, делающих возможным «выражение значения в передающихся между субъектами предложениях». Чтобы избежать характерного для традиционных трактовок субъекта заключения в скобки телесности и бессознательных процессов, К. использует идеи структурного психоанализа (Лакан). Субъект трактуется ею как изначально противоречивый, являющийся смешением бессознательных и сознательных мотиваций, психологических процессов и факторов социального ограничения феномен. В своей диссертации «Революция поэтического языка» (1974) К. декларирует необходимость рассматривать язык как динамический процесс, или гетерогенную структуру, которая манифестирует и формирует разнообразие человеческих субъективностей. К. рассматривает два существующие нераздельно внутри языка уровня — семиотическое и символическое — комбинирование которых производит все многообразие типов дискурса, типов означивающих практик. Семиотическое представляет собой долингвистическое состояние инстинктивных влечений и проявление их работы в языке (что отсылает к разработанной Фрейдом концепции структурирования желаний в первичных процессах их перемещения и сгущения.) Семиотическое также является фундаментальной стадией в процессе формирования субъекта, «подготавливает будущего говорящего к вступлению в область знаков (символическое)». Символическое К. определяют как «социальный эффект отношения с другим, проистекающий из объективного противостояния биологических (в том числе сексуальных) различий и конкретных исторических структур семьи»; символическое включает в себя, идентификацию субъекта, выделение отличного от него объекта, установление знаковой системы. Для прояснения динамики взаимодействия этих модальностей в языке и их роли в конституировании субъекта К. разрабатывает заимстванное ею у Платона понятие «хора». У нее хора обозначает пространство, в котором еще не присутствует знак, осознаваемый как отсутствие объекта, и разделение на реальное и символическое. В хоре, в процессах, которые связывают тело субъекта с объектами и членами семьи, прежде всего с матерью, функционирует семиотическое. Хора, таким образом, является пространством, в котором единство субъекта расчленяется под воздействием семиотического еще до того, как производится сам субъект. Соотнося свою концепцию с существующими концепциями субъективности, К. анализирует взгляды Гуссерля, Лакана и др. Гуссерлианское понятие «тетического» рассматривается ею в отношении к конституированию говорящего субъекта. С целью локализировать тетическую фазу в становлении субъекта К. обращается к лакановскому прочтению идей Фрейда и объединяет теорию тетического постулирования и теорию трех стадий развития субъекта. Конституирование говорящего субъекта предстает как сложный процесс, где на первой стадии — «стадии зеркала» — ребенок осуществляет первый воображаемый синтез, результатом которого становится идеальный образ себя как единого тела и, как следствие, отличение себя от окружающего мира как объекта. Следующая стадия, в течение которой субъект усваивает язык, представляет собой вторичное членение воображаемого тела и выражение этого в языке под действием символического. Предметом особого интереса для К. становятся прорывы, иначе «следы» семиотического в анализируемых феноменах, прежде всего в текстах, в виде ритмов и интонаций, глоссала-лий психотического дискурса. По отношению к означиванию эти явления избыточны (гетерогенны) и создают зачастую бессмысленные эффекты, разрушающие не только принятые мнения и способы означивания, но синтаксическуе нормы, то, что является гарантом тетического сознания. Концепция поэтического языка, разработанная К. на основе анализа текстов Малларме, Арто, Джойса, постулирует наличие таких прорывов, гетерогенности по отношению к значению и означиванию, и, одновременно, манифестирует гетерогенность субъекта, его неспособность к устойчивой и однозначной идентификации. Последний предстает как «процессуальный» субъект, фрагментированный работой инстинктивных влечений, относящихся к первичному синтезу воображаемого тела, и первичной идентификацией с матерью и символическим законом (отцовской функцией), как множество непостоянных идентификаций, удерживаемое посредством отцовской символической функции. Понятие «текст» является основным объектом исследования семанализа. К. выделяет четыре типа означивающих практик: нарратив, метаязык, теория (созерцание) и текст. Текст определяется ею как «транс-лингвистический аппарат, который перераспределяет порядок языка» и соотноситься с последним в качестве революционной его трансформации; текст представляет собой ритмическое чередование парных категорий, прохождение инстинктивных ритмов через определенные положения, производящее значение, всегда избыточное по отношению к предшествующему. Таким образом, текст не рассматривается в качестве языка общения, кодифицированного посредством грамматики. Он не репрезентирует нечто реальное. Что бы он не означал, текст трансформирует реальность. Отказывась от наивного понимания текста как процесса коммуникации между адресантом и адресатом, К. подчеркивает его специфическое качество — продуктивность или свойство порождать новые смыслы. Первоначально рассматриваемая интертекстуальность как процесс перехода субъекта от одной знаковой системы к другой, в дальнейшем К. (под влиянием идеи диало-гизма Бахтина, который представлял литературный текст как множество голосов, формирующих полифоническую структуру) переформулирует концепцию интертекстуальности. К. определяет текст как пересечение и взаимодействие различных текстов и кодов, «поглощение и трансформацию другого текста». Интертекстуальность не может быть редуцирована к вопросу о литературных влияниях, она охватывает все поле современного и исторического языка, отрефлексирован-ных в тексте. В последующем идея интертекстуальности разрабатывалась Бартом и др., в результате чего поля ее применения было расширено до маштабов культуры в целом (текстовый универсум). Идеи семиотического и символического в анализе литературных текстов находят свое продолжение (относительное, так как в работах К. проблематично вычленить стройную системы взглядов) в концепциях гено-текста, фено-текста. Под гено-текстом К. понимает доязыковой процесс — основу формирования структур выражения. Гено-текст охватывает все семиотические процессы (импульсы, их рас — и сосредоточенность) ..., но также и возникновение символического (становления объекта и субъекта, образование ядер смысла...). Фено-текст — языковая структура (в отличие от процессуальности гено-текста), служащая коммуникации и предполагающая наличие адресанта и адресата. Теоретическая работа, проделанная К., является одним из наиболее значимых импульсов, приведших к трансформации структурализма и возникновению постструктурализма. К., пожалуй, радикальнейшим образом синтезировала современные ей идеи, введя в область семиотики такой чуждый ей объект как телесность, и предложив рассматривать телесность с точки зрения ее знаковости, что существенно расширило область семиотического анализа. Основные работы: «Семиотика» (1969); «Революция поэтического языка» (1974); «Полилог» (1977); «Власти ужаса» (1980); «История любви» (1983); «В начале была любовь. Психоанализ и вера» (1985); «Черное солнце, депрессия и меланхолия» (1987); «Чуждые самим себе» (1988) и др.
Новая философская энциклопедия:
КРИСТЕВА (Kristeva) Юлия (род. 1941) – философ и писатель, профессор лингвистики и семиологии Университета Париж-VII. Выдвинула ключевую для постмодернизма концепцию интертекстуальности (статья «Бахтин, слово, диалог и роман», 1967, рус. пер. в журн. «Диалог. Карнавал. Хронотоп». Витебск, 1983, № 4), означающей особые диалогические отношения текстов, которые строятся как мозаика цитаций – результат впитывания и видоизменения других текстов в их ориентации на контекст. Специфика подхода, предложенного Кристевой, состоит в сочетании структуралистской «игры со знаками» и психоаналитической «игры против знаков». Оптимальным вариантом такого сочетания ей представляется художественная литература, которой она придает статус своего рода глобальной теории познания, исследующей язык, бессознательное, религию, общество (литературе при этом отдается приоритет перед письмом как чересчур нейтральным). Предлагая постмодернистскую трактовку катарсиса [КАТАРСИС](физиологическое истолкование очищения при помощи сострадания и страха), Кристева видит задачу литературы в освобождении от ужасного. Как в своих философско-эстетических эссе, так и в романах она исходит из того, что художественная сублимация противостоит смерти. И в этом плане метафизический опыт абсурда, пограничные ситуации депрессии и меланхолии как оплота ничто внутри бытия оказываются в конечном счете источником прекрасного, возвышенного, эстетического идеала. Художественный опыт лежит в основе религиозности, пережившей крушение исторических форм религии. Для работ Кристевой характерно сближение постфрейдистского и неотомистского видения культуры: так, она пишет о сходстве психоаналитического сеанса с религиозной исповедью, основанной на словесной интерпретации фантазмов, доверии и любви к исповеднику-врачевателю.
Сочинения:
1. Polylogue. P., 1977;
2. Recherches pour une smanalyse. P., 1978;
3. Pouvoirs de l’horreur. Essai sur l’abjection. P., 1980;
4. La langue, cet inconnu. Une introduction la linguistique. P., 1981;
5. Au commencement tait l’amour. Psychanalyse et foi. P., 1985;
6. Soleil noir. Dpression et mlancholie. P., 1987;
7. Etrangers nous-mmes. P., 1988;
8. Les Samouras. P., 1990;
9. Possessions. P., 1996;
10. в рус. пер.: Танатография Эроса. Ж.Батай и французская мысль середины 20 в. СПб., 1994;
11. Душа и образ (и др. статьи). – В кн.: Интенциональность и текстуальность. Томск, 1998, с. 253–306;
12. Фраза Пруста. – «Логос». М., 1999, № 2, с. 145–185.
Литература:
1. Ржевская .. Литературоведение и критика современной Франции. М., 1985, гл. 5.
Н.Б.Маньковская
© «СловоТолк.Ру» — толковые и энциклопедические словари, 2007-2020