Большая советская энциклопедия:
I
Герцен
Александр Иванович (псевдоним — Искандер) [25.3(6.4).1812, Москва, — 9(21).1.1870, Париж], русский революционер, писатель, философ и публицист. Родился в семье богатого помещика И. А. Яковлева; мать — немка Луиза Гааг. Брак родителей не был оформлен, и Г. носил фамилию, придуманную отцом (от нем. Herz — сердце). В 1833 Г. окончил физико-математическое отделение Московского университета.
Духовное развитие Г. протекало под воздействием социального опыта декабристов, Июльской революции 1830 во Франции, Польского восстания 1830—1831, под влиянием стихов Пушкина и Рылеева, драм Шиллера, произведений французских мыслителей конца 18 в. В произведениях 30-х гг. («О месте человека в природе», 1832, и др.), свидетельствующих о знакомстве Г. как с вопросами естествознания, так и с идеями современных ему философских и социальных учений (Сен-Симона, Шеллинга, Кузена и др.), обнаруживается стремление осмыслить единство природы и человека, материи и сознания, эмпирического опыта и рационального мышления.
В университете вокруг Г. и его друга Н. П. Огарева (См. Огарёв) сложился кружок революционного. направления, в который входили Н. И. Сазонов, А. Н. Савич, Н. М. Сатин, В. В. Пассек и др. В июле 1834 вместе с некоторыми др. участниками кружка Г. был арестован. В апреле 1835 выслан в Пермь, оттуда в Вятку, где служил в губернской канцелярии. В конце 1837 ему разрешили переехать во Владимир. В мае 1838 Г. женился на Н. А. Захарьиной. В начале 1840 вернулся в Москву, а в мае переехал в Петербург, где по настоянию отца поступил на службу в канцелярию министерства внутренних дел. В июле 1841 за резкий отзыв в частном письме о полиции выслан в Новгород, где служил в губернском правлении. Идейные и философские искания Г. в годы ссылки носили социально-религиозные формы, что нашло выражение как в его переписке, так и в философско-беллетристических произведениях той поры («Из римских сцен», 1838, «Вильям Пен», 1839, и др.). Но наряду с этим продолжалось становление и его реалистических взглядов на окружающую действительность. Вернувшись из ссылки (июль 1842) и поселившись в Москве, Г. принял деятельное участие в борьбе главных направлений общественной мысли: славянофилов (См. Славянофилы) и западников (См. Западники), разделяя до середины 40-х гг. позиции последних. Блестящие способности полемиста, колоссальная эрудиция, талант мыслителя и художника дали возможность Г. стать одной из центральных фигур русской общественной жизни эпохи. В первой половине 40-х гг. Г. выступил с беллетристическими произведениями, поставившими его в ряд с крупнейшими русскими писателями. Перу Г. принадлежали и глубокие философские работы, в которых он «... сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с величайшими мыслителями своего времени» (Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 256).
В цикле статей «Дилетантизм в науке» (1842—43), идя далее по пути осмысления единства природы и человека, материи и сознания, трактуя диалектику Гегеля как «алгебру революции», Г. пытается обосновать закономерность развития человечества к обществу, лишённому антагонизма. По Г., этот грядущий мир, царство разума воплотит и осуществит рациональные моменты истории: реализм, преклонение перед природой, свойственное античности, принципы суверенности личности, свободы духа. Такое будущее отождествляется Г. с социалистическим идеалом. Формой движения к новому миру является, по Г., соединение философии с жизнью, науки с массами, воплощающими материальное начало истории. Когда произойдёт такое слияние духа и материи, начнется пора «сознательного деяния». Понятие «деяние» выступает здесь у Г. как характеристика сущности подлинно человеческой деятельности, возвышающейся как над неосмысленным существованием, так и над бесстрастным занятием наукой, свойственным «цеховым учёным».
В основном философские соч. «Письма об изучении природы» (1844—45) Г. развивает идею единства противоположностей преимущественно в методологическом аспекте. Центральная идея этого произведения — настоятельная необходимость ликвидации антагонизма, существующего между естествознанием и философией или, как пишет Г., между «эмпирией» и «идеализмом». Говоря так, Г. ратует за преодоление созерцательности старого, метафизического материализма и естественнонаучное переосмысление принципов активности познания, диалектического мышления, развитых — в идеалистической, спекулятивной форме — Гегелем. Г. называет «подвигом» разработку Гегелем «методы» науки и призывает учёных-эмпириков воспользоваться ею. Вместе с тем, вопреки Гегелю, Г. стремится представить природу первичным, живым процессом, «бродящим веществом», а диалектику познания, логику — её продолжением и отражением. Однако даже провозгласив природу «родословной мышления», Г. всё же не смог до конца решить задачу материалистического переосмысления диалектики Гегеля, задачу создания «новой философии», материалистической по исходному пункту и диалектической по методологии. Пойдя «... дальше Гегеля, к материализму, вслед за Фейербахом», Г., по словам Ленина, «... вплотную подошел к диалектическому материализму и остановился перед — историческим материализмом» (там же). Закономерность исторического развития Г. искал в объективных условиях жизни человеческого общества. К противоречиям, лежащим в основе общественного развития, Г. относил внутреннюю борьбу между привилегированными и угнетёнными классами и конфликты между личностью и средой. Однако классы он различал не по их отношению к средствам производства, а лишь по различию в имущественном положении. Движущей силой истории Г. считал народ. Своё мировоззрение в 40-х гг. Г. назвал реализмом. Он пришёл к нему через идеализм и романтизм 30-х гг. Реализм в его понимании охватывал разные области бытия: утверждение материалистической философии, демократических и революционных общественных идеалов, новой морали нового человека. Формирование гуманной свободной личности, которая стремится к преобразованию общества на разумных началах, он считал основной задачей воспитания.
Литературу Г. рассматривал как отражение общественной жизни и вместе с тем как действенное средство борьбы с самодержавной действительностью. «У народа, — писал он, — лишенного общественной свободы, литература — единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести» (Собрание соч., т. 7,1956, с. 198). Антикрепостническим пафосом проникнуты его повести «Доктор Крупов» (1847), «Сорока-воровка» (1848) и роман «Кто виноват?» (1841—46) — один из первых русских социально-психологических романов. В центре романа — страстный протест против крепостничества, подавляющего человеческую личность. Только через десятилетие, в 1856, Тургенев создаст образ Рудина — прямого преемника герценовского Бельтова. В соотношении «лишнего человека» Бельтова с др. персонажами романа отразились философские идеи Г. Намеченное в статьях «Дилетантизм в науке», разработанное в «Письмах об изучении природы» противопоставление призрачного идеализма и эмпирического знания воплощено в основных персонажах — Круциферском («Кто виноват?») и Крупове («Доктор Крупов»). Философские, публицистические, беллетристические произведения Г. связаны не только общей системой идей, но и единством языка, художественной манеры. Для стиля Г. характерны лексическая пестрота, сочетание разговорного языка с естественнонаучной терминологией.
В конце 40— начале 50-х гг. преобладающим стилем произведений Г. становится лирическая публицистика. Оценивая социально-политические факты современности, она раскрывает и личность автора, с лирической прямотой рассказывающего о себе, о своём духовном опыте.
В 1847 Г. с семьей уехал за границу. В первые же месяцы жизни в Париже в «Письмах из Avenue Marigny» (1847) Г. дал критическую оценку буржуазного мира. Поражение Революции 1848 во Франции, очевидцем и участником которой был Г., привело его к пересмотру некоторых основных положений философской концепции 40-х гг. Г. отказывается от идей разумности истории, неодолимости прогресса человечества, которые прежде в общем разделял, резко критикует разного рода социальные утопии и романтические иллюзии («С того берега», 1847—1850, и др.). В своей критике Г. доходит до скептицизма и пессимизма, ставя под сомнение способность человеческого сознания, науки верно отразить и предвидеть направление исторического движения. Ошибочно оценив Революцию 1848 как неудавшуюся битву за социализм, Г. разочаровался в возможностях Запада и дальнейшие перспективы общественного развития связывал с Россией. По словам Ленина, «духовная драма Герцена была порождением и отражением той всемирно-исторической эпохи, когда революционность буржуазной демократии уже умирала (в Европе), а революционность социалистического пролетариата еще не созрела» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 256), это был крах «... буржуазных иллюзий в социализме» (там же). В 1849 Г. опубликовал статью «Россия», в которой впервые сформулировал свои взгляды на сельскую общину. В последующие годы разработал теорию «русского социализма», став одним из основоположников народничества. В основу теории Г. легли идеи социалистического переустройства общества на основе крестьянской общины, минуя этап капиталистического развития. Г. полагал, что «человек будущего в России — мужик, точно так же, как во Франции работник» (Собр. соч., т. 7,1956, с. 326). Теория ««русского» социализма» в действительности не содержала, по словам Ленина, «... ни грана социализма» (см. Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 258), но в своеобразной форме выражала революционные стремления русского крестьянства, его требования полностью уничтожить помещичье землевладение. К началу 50-х гг. в основном сложились взгляды Г. на русский исторический процесс. С наибольшей полнотой они были сформулированы Г. в книге «О развитии революционных идей в России» (1850), освещавшей как русскую историю, так и историю развития русского освободительного движения.
В 1849 Г. переехал в Женеву (Швейцария). Участвовал в издании газеты Прудона «Голос народа». В 1850 поселился в Ницце, где сблизился с деятелями итальянского освободительного движения. В том же году на требование царского правительства вернуться в Россию ответил отказом. В мае 1852 умерла жена Г. В августе того же года он переехал в Лондон, где основал (1853) Вольную русскую типографию (См. Вольная русская типография) для борьбы с крепостничеством и царизмом. Первые два года, не получая материалов из России, печатал свои произведения («Юрьев день! Юрьев день», «Поляки прощают нас!», «Крещеная собственность» н др.). В начале 50-х гг. Г. начал работать над произведением «Былое и думы» (1852—68, 1-е полное издание 1919—20), которое явилось вершиной художественного творчества Г. Среди автобиографий мировой литературы оно выделялось совершенством художественной формы, глубиной мысли, революционным содержанием, широтой охвата действительности. «Былое и думы»— эпопея и исповедь, вместившая Россию и Запад, идейно-политическую борьбу 30—60-х гг., философские раздумья и быт, историю общественной мысли и интимный мир человека. В «Былом и думах» завершается эволюция герценовского стиля; здесь Г. пользуется метафорами, достигая в немногих строках большой концентрации социально-политического и философского содержания.
С 1855 Г. начал издавать альманах «Полярная звезда», который получил широкое распространение в России. В 1856 в Лондон переехал Огарев. В 1857 Г. и Огарев приступили к изданию «Колокола» — первой русской революционной газеты. «Герцен, — писал В. И. Ленин, — создал вольную русскую прессу за границей — в этом его великая заслуга... „Полярная звезда» подняла традицию декабристов. „Колокол» (1857—1867) встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено» (там же, с. 258—59). Программа «Колокола» на первом этапе (1857—1861) содержала общедемократические требования: освобождение крестьян с землёй, общинное землевладение, уничтожение цензуры и телесных наказаний. Либеральные иллюзии, свойственные Г. в отдельные годы, нашли отражение на страницах «Колокола». После реформы 1861 Г. резко выступил против либерализма, опубликовал в «Колоколе» статьи, разоблачающие реформу, прокламации и др. документы революционного подполья. Широкое распространение «Колокола» в России способствовало объединению демократических и революционных сил, созданию в России революционной организации «Земля и Воля». В период Польского восстания 1863—64 Г., понимая бесперспективность и обречённость движения, счёл вместе с тем нужным выступить в защиту Польши. «Мы, — писал он, — спасли честь имени русского — и за это пострадали от рабского большинства» (Собр. соч., т. 27, кн. 2, с. 455). Либеральная читательская аудитория отхлынула от «Колокола», тираж его сократился в несколько раз. Перенесение издания из Лондона в Женеву не поправило дела, т. к. молодая эмиграция, сосредоточенная там, не нашла общего языка с Г. В 1867 издание «Колокола» было прекращено. В 50— 60-е гг. продолжается развитие и материалистического мировоззрения Г. В этот период, уделяя особое внимание проблеме личности и общества, Г. выступал резким критиком как буржуазного индивидуализма, так и уравнительной утопии (Бабёф, Кабе и др.). Стремление избежать крайностей как фатализма, так и волюнтаризма выражается в глубоких раздумьях Г. над проблемой общественной закономерности. Пытаясь понять историю как «... свободное и необходимое дело» человека (там же, т. 20, кн. 1,1960, с. 442), Г. развивает идею единства среды и личности, исторических обстоятельств и человеческой воли, пересматривает своё прежнее понимание перспектив исторического развития Европы. В заключительных главах «Былого и дум», цикле очерков «Скуки ради» (1868—69), в повести «Доктор, умирающий и мёртвые» (1869) он ставит вопрос о «современной борьбе капитала с работой». Скептицизм Г. был формой поисков правильной социологической теории. Вершиной этих поисков и теоретическим завещанием его стала последняя работа — письма «К старому товарищу» (1869). Они адресованы М. А. Бакунину и направлены против его крайней революционности: призывов к уничтожению государства, немедленному социальному перевороту, полной свободе, требованию не «учить народ», а «бунтовать его». Нельзя, полагал Г., звать массы к такому социальному перевороту, потому что насилием и террором можно расчистить место, но создать ничего нельзя. Чтобы создавать, нужны «идеи построяющие», нужна сила, нужно народное сознание, которого также нет, ибо народ пока ещё внутренне консервативен. «Нельзя людей освобождать в наружной жизни больше, чем они освобождены внутри» (там же, кн. 2,1960, с. 590). Прежде нужно из мира нравственной неволи выйти «в ширь понимания, в мир свободы в разуме». Ведь обойти процесс понимания так же невозможно, как обойти вопрос о силе, а социальному перевороту «... ничего не нужно, кроме пониманья и силы, знанья и средств» (там же, с. 580). Пока их нет, нужна пропаганда. «Наша сила, — писал Г., — в силе мысли, в силе правды, в силе слова, в исторической попутности...» (там же, с. 588). Силу пропаганды и организаций увидел Г. и в «Международных работничьих съездах». Определяя место, которое занял Г. в русском революционном движении, Ленин писал в ст. «Памяти Герцена»: «Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала — дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 261).
Последние годы Г. жил в разных городах Европы (Женева, Канн, Ницца, Флоренция, Лозанна, Брюссель и др.). Умер в Париже, похоронен на кладбище Пер-Лашез. Впоследствии прах Г. был перевезён в Ниццу.
Соч.: Полн. собр. соч. и писем, под ред. М. К. Лемке, т. 1—22, П., 1919—25; Собр. соч., т. 1—30, М., 1954—66; Соч., т. 1—9, М., 1955—58.
Лит.: Ленин В. И., Памяти Герцена, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 21; его же, Из прошлого рабочей печати в России, там же, т. 25; Белинский В. Г., Взгляд на русскую литературу 1847 г., Полн. собр. соч., т. 10, М., 1956; Плеханов Г. В., Соч., т. 23, М.—Л., 1926; Пипер Л., Мировоззрение Герцена, М. — Л., 1935; Литературное наследство, т. 39/40, 41/42, 61—64, М., 1941—58; Филатова Е. М., Экономические взгляды Герцена и Огарева, М., 1953; Белявская И. М., А. И. Герцен и польское национально-освободительное движение 60-х гг. XIX в., М., 1954: Гинзбург Л., «Былое и думы» Герцена, Л., 1957; Володин А. И., В поисках революционных теорий (А. И. Герцен), М., 1962; его же, Герцен, М., 1970; Пирумова Н. М., А. Герцен, М., 1962; Эйдельман Н. Я., Герценовский «Колокол», М., 1963; его же. Тайные корреспонденты «Полярной Звезды», М., 1966; Проблемы изучения Герцена. Сб. ст., М., 1963; Чуковская Л. К., «Былое и думы» Герцена, М., 1966; её же, Начало. Из книги «Герцен», в сборнике: «Прометей», т. 3, М., 1967; Материалы к библиографии А. И. Герцена и литература о нем, «Уч. зап. Ленинградского государственного педагогического института им. А. И. Герцена», 1948, т. 78, 1959, т. 196, 1963, т. 238; Зейлигер-Рубинштейн Е. И., Педагогические взгляды А. И. Герцена, Л., 1958; Соколов М. В., Теплов Б. М., Психологические идеи А. И. Герцена, «Вопросы психологии», 1962, № 2.
Н. М. Пирумова, А. И. Володин.
Н. П. Огарев и А. И. Герцен. 1861.
«Былое и думы» (Лондон, 1861). Титульный лист.
А. И. Герцен.
II
Герцен
Петр Александрович [26.4(8.5).1871, Флоренция, — 2.1.1947, Москва], советский хирург, один из основоположников онкологии в СССР, член-корреспондент АН СССР (1939), заслуженный деятель науки РСФСР (1934). Внук А. И. Герцена. Медицинское образование получил в Лозанне (Швейцария). Профессор медицинских факультетов 1-го (с 1917) и 2-го (с 1918) Московского университетов; в 1922—34 директор института для лечения опухолей (ныне Центральный онкологический институт им. П. А. Герцена) и с 1934 директор хирургической клиники 1-го Московского медицинского института. Г. впервые произвёл операцию образования искусственного предгрудинного пищевода из тонкой кишки (1907); предложил новые операции при мозговых грыжах, при бедренных грыжах, при лечении слюнных свищей, способ соединения жёлчного пузыря с кишечником и др. Г. — один из новаторов хирургического лечения заболеваний селезёнки, вегетативной нервной системы. Первым в СССР стал применять хирургическое лечение тяжёлых форм сердечных заболеваний, разрабатывал проблемы урологии. Создал крупную школу хирургов. Член Международного общества хирургов. Председатель Русского хирургического общества (1926—28,1935—1936). Награжден 2 орденами.
Соч.: Избранные труды, М., 1956 (список научных трудов).
Лит.: Сборник трудов Госпитальной хирургической клиники 1-го Московского медицинского института, М., 1949 (библ.).
Р. В. Коротких.
П. А. Герцен.
Советская историческая энциклопедия:
Александр Иванович (псевд. — Искандер) (25.III(6.IV).1812 — 9(21).I.1870) — русский революционный деятель, философ, писатель и публицист. Род. в Москве в семье богатого помещика. На формирование мировоззрения Г. оказали влияние свободолюбивое творчество А. С. Пушкина, Ф. Шиллера, воспоминания очевидцев об Отечеств. войне 1812, восстание декабристов. В 1829-33 учился на физико-математич. отделении Моск. ун-та. В университетские годы осн. влияние на Г. имел утопич. социализм А. Сен-Симона, Ш. Фурье и Р. Оуэна, а также события Июльской революции 1830 во Франции и польское восстание 1830-31. В ун-те вокруг Г. и его друга Н. П. Огарева сложился кружок революц. направления, в к-рый входили Н. И. Сазонов, А. Н. Савич, Н. М. Сатин, В. В. Пассек, М. П. Носков, А. К. Лахтин и др. В июле 1834 Г. и нек-рые участники кружка были арестованы. В апр. 1835 Г. выслали в Пермь, оттуда в Вятку, где он служил в губ. канцелярии. В кон. 1837 ему разрешили переехать во Владимир, а в 1840 — в Москву. В том же году по настоянию отца Г. поступил на службу в канцелярию Мин-ва внутр. дел в Петербурге, однако в июле 1841 был снова выслан в Новгород, где служил в губ. правлении. Возвратившись в июле 1842 в Москву, Г. сразу же оказался в центре обществ. борьбы (см. Западники и Славянофилы). Г. и В. Г. Белинский представляли в 40-х гг. левое крыло западничества. В это время Г. написал роман "Кто виноват?" (1841-46), повести "Сорока-воровка" (1846), "Доктор Крупов" (1846). В этих произв., направленных против крепостного права, Г. выступал как крупнейший писатель-реалист, представитель гоголевского направления в рус. лит-ре. В 40-е гг. Г. изучил Гегеля, усвоил его диалектику. "Он пошел дальше Гегеля, к материализму, вслед за Фейербахом" (Ленин В. И., Соч., т. 18, с. 10). В этот период были написаны важнейшие филос. работы Г.: "Дилетантизм в науке" (1842-43) и "Письма об изучении природы" (1844-46). "Герцен вплотную подошел к диалектическому материализму и остановился перед — историческим материализмом" (там же). Он признавал первичность материи, познаваемость мира и материалистически трактовал принцип единства бытия и мышления.
=====
В 1847 Г. уехал за границу. Первые же месяцы жизни в Париже привели Г. к критич. оценке бурж. мира ("Письма из Avenue Marigny", 1847). После разгрома революций 1848 Г. окончательно потерял веру в революц. возможности буржуазии на Западе, но продолжал верить в революц. силы трудового народа (см. "С того берега", 1847-50). Когда крестьянин и работник поймут друг друга и сочтут свои силы, писал Г. в 1851, они сметут с лица земли "...старое общественное устройство. И это будет настоящая революция народных масс" (Собр. соч., т. 5, 1955, с. 205). В 1849 Г. опубл. статью "Россия", в к-рой высказал мысли об ист. развитии России и впервые сформулировал свои взгляды на сел. общину. В последующие годы создал теорию рус. социализма, в основу к-рой легли идеи социалистич. переустройства общества на основе крест. общины (см. Утопический социализм в России). В 1849 Г. переехал в Швейцарию (Женева). Участвовал в издании газеты Прудона "Голос народа". В 1850 поселился в Ницце, где сблизился с деятелями итал. освободит. движения. В том же году на требование царского пр-ва вернуться в Россию ответил отказом. В 1852 уехал в Лондон и в 1853 основал Вольную русскую типографию для борьбы с крепостничеством и царизмом. Первые два года, не получая материалов из России, печатал свои произведения ("Юрьев день! Юрьев день!", "Поляки прощают нас!", "Крещеная собственность" и др.). В нач. 50-х гг. Г. начал работать над мемуарами "Былое и думы" (1852-1868, полное изд. 1919-20), ставшими художеств. летописью обществ. и революц. борьбы того времени. В 1855-62 и 1869 издавал альманах "Полярная звезда", к-рый получил широкое распространение в России. В 1856 в Лондон приехал Огарев. Г. и Огарев начали издавать "Колокол" (1857-67). На первом этапе (1857-61) издатели "Колокола" выдвинули в качестве первоочередных требований: освобождение крестьян с землей, общинное землевладение, уничтожение цензуры и телесных наказаний. На втором этапе (после 1861) "Колокол" поднял знамя революции. В нач. 60-х гг. Г. вместе с Огаревым участвовал в создании революц. об-ва "Земля и воля". В период польск. восстания 1863-64 выступил в защиту Польши, призывая объединить против царизма польское освободит. движение и крест. войну в России. В 1867 переехал из Лондона в Женеву. Последние годы жил в разных городах Европы (Женева, Канн, Ницца, Флоренция, Лозанна, Брюссель и др.). Умер в Париже, похоронен на кладбище Пер-Лашез. Впоследствии прах Г. перевезли в Ниццу.
=====
Исторические взгляды Герцена. Закономерность ист. развития Г. искал в объективных условиях жизни человеч. общества. К противоречиям, лежащим в основе обществ. развития, Г. относил внутр. борьбу между привилегированным и угнетенным классами и конфликты между личностью и средой. Но Г., как и др. революционеры 60-х гг., различал классы не по их отношению к средствам произ-ва, а лишь по различию в имуществ. положении. Смену обществ. формаций считал явлением прогрессивным. Г. полагал, что значение личности в истории определяется пониманием нар. потребностей. Выдающаяся личность может появиться лишь тогда, когда все готово двинуться вперед и нужен лишь предводитель, "как Колумб или Петр I". В противоположность господствовавшей в рус. историографии государственной школе Г. считал гл. движущей силой истории не гос-во, а народ. Взгляды Г. на народ, на ист. судьбы и особенности нар. жизни в России создали основу народнической концепции рус. истории, нашедшей выражение в работах А. П. Щапова, П. Л. Лаврова, Н. Я. Аристова, В. И. Семевского и др.
=====
В системе ист. воззрений Г. наиболее значит. место принадлежит его взглядам на историю России. Ей посвящена его первая ист. работа "Двадцать осьмое января" (1833), где дан общий обзор рус. истории до реформ Петра I включительно. В дневниковых записях 30-40-х гг., в цикле статей "Капризы и раздумья", в филос. и политич. работах Г. постоянно обращался к истории. В первое издание "С того берега" включил 2 письма (к Г. Гервегу и Мадзини), в к-рых рассказывал европ. читателям об особенностях ист. жизни России. Этой же теме посвящена ст. "Рус. народ и социализм" (1852). Наиболее полно освещает Г. рус. историю в работе "О развитии революц. идей в России" (1851). Рус. историю Г. делил на 3 периода: Киевский, Московский, Петербургский, хотя допускал и другую периодизацию: допетровский и послепетровский периоды. Подчеркивал самобытность рус. истории, к-рая складывалась, по его мнению, на ранней стадии развития славян под влиянием огромной терр., холодного переменчивого климата, недостатка водных путей. "Киевский период" (от образования Киевской Руси до создания Моск. гос-ва) Г. представлял неправильно, как время равенства населения в правах, патриарх. организации власти, отсутствия привилегированного класса. В Новгороде он, как и декабристы, видел образец идеальной нар. республики. Стимулами объединения рус. земель в единое гос-во Г. считал борьбу против тат.-монг. ига, невозможность дальнейшего развития в условиях постоянных междоусобных войн, стремление моск. князей "устроиться" в независимое гос-во.
=====
С Ивана III начинал Г. "Моск. период". Осн. внимание здесь он обращал на закрепощение крестьян. Но, не видя ист. неизбежности этого процесса, считал его лишь актом гос. власти. Глубокий интерес к крест. движению в России принципиально отличал ист. концепцию Г. от бурж.-дворянской. "Петерб. период" Г. начинал с Петра I, к-рого идеализировал как представителя революционности, скрытой в рус. народе. Однако Г. понимал, что преобразования Петра усилили крепостничество и абсолютизм.
=====
Г. был первым историком движения декабристов ("14 декабря и имп. Николай", совм. с Огаревым, 1858, "Рус. заговор 1825 года", 1858, "Ист. очерки о героях 1825 года и их предшественниках по их воспоминаниям", 1868, и др.). В 1862-63 Г. издал три выпуска "Записок декабристов" (воспоминания И. Д. Якушкина, С. П. Трубецкого, разбор донесений тайной следственной комиссии в 1826, написанный Н. M. Муравьевым и М. Луниным, и др. мат-лы). Анализируя движение декабристов, Г. пришел к выводу, что "заговорщикам не хватало народа".
=====
В ряде работ Г. имеются многочисл. высказывания по проблемам всеобщей истории. Ист. развитие Зап. Европы отличалось, по представлению Г., от ист. развития России. Всеобщую историю он делил на древний период (чаще в терминологии Г.: Рим, Греция, Восток), период феодализма и период господства "мещанства" (буржуазии). Г. отмечал социальные противоречия в Др. Греции и Риме, отсутствие там свободы, наличие клас. борьбы, приведшей к падению Рим. империи, в к-рой он искал аналогии с самодержавием в России. В истории феодализма в Европе Г. выделял нар. движения. Показательно его описание Жакерии, "выразившей потребность и сознание народа". 15 в. был периодом кризиса европ. гос-в, причины к-рого Г. видел в том, что феод. система начала изживать себя, и лишь великие геогр. открытия вывели Европу из тупика. Новый период Г. начинал с франц. революции 1789-94. Опыт революции 1848 помог Г. определить роль классов в бурж. революциях. Г. видел, что буржуазия, выступая против феод. порядков, в то же время боролась и против народа, к-рый совершал революции. Он понял, что гл. причиной поражения революций на Западе было то, что они опирались на "бурж. демократию", а не на народ. Отличит. чертами бурж. строя Г. считал одностороннее, "болезненное" развитие пром-сти и сосредоточение всех богатств, "нравственных и вещественных", в руках "среднего класса" (т. е. буржуазии). Г. посвятил много блестящих страниц разоблачению "трусливой, корыстолюбивой и переменчивой" буржуазии. Осн. положением концепции Г. по нац. вопросу было признание за каждым народом права на независимость и собств. государственность.
=====
Г. выдвигал идею славянской федерации, начало к-рой должно было быть положено совместной борьбой всех славян против социального и нац. гнета Росс. и Австр. империй.
=====
В. И. Ленин в статье "Памяти Герцена" и в др. дал оценку социально-политич. взглядов и деятельности Г. Анализ, сделанный Лениным, дает возможность правильно понять односторонние высказывания о Герцене К. Маркса и Ф. Энгельса, к-рые не оценивали мировоззрения Г. в целом, а лишь критиковали отд. стороны его взглядов.
=====
Ист. воззрения Г., как и влияние Г. на историков народнич. направления, не нашли отражения в дореволюц. историографии и неполно изучены в сов. время (работы В. Е. Иллерицкого "Историч. взгляды Герцена", "ВИ", No 10, 1952; Н. M. Пирумовой "Историч. взгляды А. И. Герцена", М., 1956). Анализу жизни, деятельности и творчества Г. посвящена обширная лит-ра. До 1905 произведения Г., впервые объединенные в собр. соч. в 1875-79 в Женеве, были запрещены цензурой и почти не распространялись в России. После 1905 они появились в урезанном и искаженном цензурой виде. Однако интерес к Г. не ослабевал никогда. О Г. писали представители всех направлений рус. обществ. мысли. Историки народнич. направления (В. И. Семевский, "Герцен", "Обществ. дело", No 6, 1907; Р. В. Иванов-Разумник, "Герцен", П., 1920), справедливо считая Г. родоначальником народничества, выделяли в его наследстве и поднимали на щит теорию рус. социализма. С либеральных позиций наследие Г. рассматривали П. Н. Милюков ("Из истории рус. интеллигенции", СПБ, 1902), представлявший Г. лишь блестящим писателем, "одиноким мыслителем"; один из идеологов "Вех" М. Гершензон ("Соц.-политич. взгляды Герцена", М., 1906). "Убежденным индивидуалистом" считал Г. легальный марксист М. И. Туган-Барановский ("К лучшему будущему", СПБ, 1912). Большую роль сыграли работы о Герцене Г. В. Плеханова, показавшего становление материалистич. взглядов Г., близость мн. филос. воззрений Г. взглядам Ф. Энгельса, его роль в истории рус. и мировой обществ. мысли. Большое значение для изучения наследия Г. имело 22-томное собр. его соч. под ред. М. К. Лемке (1915-25). В 1920-х гг. об идейном наследстве Г. писали Ю. М. Стеклов, M. H. Покровский, В. В. Боровский. Этих авторов объединяет общий вульгарно-социологич. подход к творчеству Г. Отрицая значение и роль Г.-революционера, они считали его представителем прогрессивного дворянства. Существ. ошибки в характеристике мировоззрения Г. допустил и А. В. Луначарский, не заметивший принципиальных различий между взглядами Г. и М. А. Бакунина. Дальнейшему изучению наследия Г. способствовал выход в свет двух томов "Лит. наследства" (No 39-40, т. 1, М., 1941, No 41-42, т. 2, М., 1941; статьи, публикации и сообщения Б. П. Козьмина, Е. Кушевой, Н. Анциферова, А. Лаврецкого и др.). Особенно возросла лит-ра о Г. в послевоен. годы. Однако в условиях культа личности Сталина во многих работах сглаживались противоречия в мировоззрении Г., взгляды Г. приближались к историч. материализму, отрывались от народничества (работы М. Т. Иовчука и Г. С. Васецкого, Д. И. Чеснокова, Я. Е. Эльсберга, В. А. Путинцева). Выход в свет 30-томного полн. собр. соч. Г. (гл. ред. В. П. Волгин, зам. гл. ред. Б. П. Козьмин и Ю. Г. Оксман), так же как 4 томов (61, 62, 63, 64) "Лит. наследства", содержащих архивные мат-лы сов. и зарубежных коллекций (статьи и комментарии Б. П. Козьмина, М. В. Нечкиной, Н. П. Анциферова, С. А. Макашина, Ю. Г. Оксмана и др.), значительно расширили базу исследования. 150-летний юбилей со дня рождения Г. ознаменовался выходом в свет новых работ о Г. (см. ниже — лит.).
=====
Мировоззрение и деятельность Г. привлекают внимание и зарубежных исследователей, особенно после Окт. революции и 2-й мировой войны. Пишут о Г. историки и философы в странах социалистич. лагеря (В. Dunikowski."Hercen a Polska", "Tygodnik demokratyczny", 1956, r. 4, No 2; J. Zumr, Cesti radikln demokrati a A. I. Gercen. в кн.: I. V. Frie, A demokratick proudy v cesck politice a kulture, sb. st., Praha, 1956, и др.). В бурж. лит-ре есть попытки объективного освещения мировоззрения Г. (F. Venturi, "Il populismo russo", v. 1-2, Torino, 1952). Однако значит. часть бурж. ученых фальсифицирует историю рус. революц. мысли (В. Зеньковский. "История рус. философии", т. 1. Париж,(1948); N. О. Lossky."History of Russian philosophy", N. Y., (1951); P. Scheibert, "Von Bakunin zu Lenin", Bd 1, Leiden, 1956. и др.).
=====
Соч.: Полн. собр. соч. и писем, под ред. М. К. Лемке, т. 1-22. П., 1919-25; Собр. соч. в 30 томах, т. 1-26, М., 1954-62; Соч., т. 1-9, М., 1955-58; "Лит. наследство", т. 39/40, 41/42, 61-64, М., 1941-58.
=====
Лит.: Ленин В. И., Памяти Герцена, Соч., 4 изд., т. 18; его же. Из прошлого рабочей печати в России, там же, т. 20; Белинский В. Г., Взгляд на рус. лит-ру 1847 г., Полн. собр. соч., т. 10, М., 1956; Плеханов Г. В., Соч., т. 23. М.-Л., 1926; Базилева З. П., "Колокол" Герцена (1857-67), М., 1949; Белявская И. М., А. И. Герцен и польск. нац.-освободит. движение 60-х гг. XIX в., М., 1954; Гинзбург Л., "Былое и думы" Герцена, Л., 1957; Чесноков Д. И., Мировоззрение Герцена, М., 1948; А. И. Герцен. 1812-1870. Сб. ст. под ред. И. Клабуновского и Б. Козьмина, М., 1946; А. И. Герцен в рус. критике. Сб. ст., 2 изд., М., 1953; Герцен в воспоминаниях современников, (М.), 1956; "Колокол", в 11-ти вып., в. 1, 1960 (предисловие М. В. Нечкиной); Иллерицкий В. Е., Ист. взгляды Герцена, "ВИ", No 10, 1952; Володин А. И., В поисках революц. теории, М., 1962.
=====
Библиографич. и справочные издания: Мат-лы к библиографии произв. А. И. Герцена и лит-ра о нем, 1936-1947, "Уч. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та", 1948, т. 78; то же, 1947-1957, там же, 1959, т. 196; то же, 1958-1961, там же, 1963, т. 238; Герцен, Огарев и их окружение. Рукописи, переписка и док-ты, ред. Б. П. Козьмина (Бюллетени Гос. лит. музея, No 5, M., 1940); Григорьян К. Н., Рукописи А. И. Герцена в Ин-те рус. лит-ры (Пушкинском доме) АН СССР (Краткое описание), Бюллетени рукописного отд., в. 2, М.-Л., 1950; Описание рукописей А. И. Герцена, 2 изд., М., 1950; Герцен А. И. (1812-1870). Опись док. мат-лов фонда No 129, M., 1951 (Центр. гос. лит. архив СССР); Мендельсон М., Судьба лит. наследства А. И. Герцена, в кн.: Лит. наследство, т. 7-8, М., 1933; Александр Иванович Герцен, 1812-1870. Рекомендат. указатель лит-ры, М., 1946; "Колокол". Издание А. И. Герцена и Н. П. Огарева, 1857-1867. Систематизированная роспись статей и заметок, М., 1957.
=====
Н. М. Пирумова. Москва.
Новейший философский словарь:
ГЕРЦЕН Александр Иванович (Искандер) (1812-1870) — русский философ, писатель, общественный деятель. В 1829-1833 учился на физико-математическом факультете Московского университета. Еще до поступления в университет познакомился с Н.П. Огаревым, вместе с которым поклялся отомстить за казненных декабристов и посвятить свою жизнь борьбе за свободу. Во время учебы слушал лекции известного русского шеллингианца проф. М.Г. Павлова. Вместе с Огаревым организовали кружок, ориентированный на взгляды Сен-Симона. В1834 вместе с другими членами кружка арестован и обвинен в антиправительственной деятельности. Осужден и сослан в 1835 под надзор полиции (Пермь, Вятка, Владимир). В 1840 получил разрешение вернуться, но вскоре последовала новая ссылка в Новгород (1841-1842) за резкий отзыв о полиции. С 1842 по 1847 были написаны основные философские работы Г. В этот период жизни. Г. выступал как один из основных идеологов западничества. К 1839 относится его резкое столкновение с Белинским по поводу понимания гегелевской философии. Г. выступил против трактовки Белинским идеи «примирения с действительностью», противопоставляя ей «философию деяния». В 1847 уехал из России, в 1849 принял решение остаться за границей. В 1853 основал в Лондоне вольную русскую типографию, с 1855 по 1869 издавал альманах «Полярная звезда». Вместе с Огаревым (который присоединился к нему в 1856) с 1857 по 1867 издавал газету «Колокол». После поражения французской революции 1848 Г. пережил духовную драму, во многом пересмотрев свои прозападнические ориентации, посвятив себя разработке доктрины «русского социализма». В это же время в центре его внимания оказываются проблемы социальной философии и социологии. Несмотря на достаточно четко проявляющееся разграничение творчества Г. на два этапа, оно носит цельный характер, пронизано «сквозными» темами и идеями. Большое значение для понимания духовной эволюции Г. и самой эпохи имеет его мемуарная эпопея «Былое и думы». Основные философские и социальные идеи изложены Г. в следующих работах: «Дилетантизм в науке» (1842-1843); «Письма об изучении природы» (1845-1846); «О развитии революционных идей в России» (1851); «С того берега» (1855); «Русские немцы и немецкие русские» (1859); «Концы и начала» (1862); «Письма к противнику» (1864); «Письмах старому товарищу» (1869) и др. Основу философии Г. составляет переосмысленная идея Гегеля о единстве бытия и мышления, принцип единства онтологии и гносеологии. Древняя философия проявила односторонность, сливаясь с миром, опираясь на природу. Средневековая философия впала в противоположную крайность, сосредоточившись на человеческом духе. Новая философия породила дуализм природы и духа, отразившийся в крайностях эмпиризма (материализма) и рационализма (идеализма). Эмпиризм не видит в природе развития разума, который для материалистов является лишь свойством человека, его психики, функцией мозга. Идеализм же (как «схоластика протестанского мира») в высшем своем проявлении — гегелевской системе — продуцирует природу из разума, впадает в панлогизм. Ни то, не другое не соответствует социальной действительности, которая есть борьба бытия и небытия. Вечный дух развивается из изменчивой природы. Вне ее его не существует, природа же в духе познает самое себя. Мышления, логика выводятся из развития природы. «История мышления — продолжение истории природы», и наоборот — «Законы мышления — сознанные законы бытия». Эту свою позицию Г. определяет как реализм, в котором онтология переходит в гносеологию. Человек как бы достраивают собой природу, эксплицирует ее смыслы. Природа как бы отделяет себя от человеческого сознания. Истинное знание возможно как результат единства чувственного и рационального, исторического и логического в познании. Абсолютизация любой из сторон познавательного процесса ведет к заблуждению, истина же добывается постепенно и задается совпадением законов бытия и мышления. Процесс превращения духа в действительность, знания в действие (»деяние») Г. описывает как «одействотворение», т.е. как «реализацию» идеи, придание ей формы, актуализацию потенции духа в действительности. Личность призвана «одействотворить» свое призвание, придать событиям свою индивидуальную окраску. «Одействотворение» осуществляется ежедневно не только в жизни личности, но и в развитии человеческой истории. Тогда целью философии является не только ведение (познание), являющееся лишь моментом в целостной человеческой деятельности, в историческом развитии, но и осмысление человеческих поступков, событий истории, претворяющих знание в действие. «Метода», утверждает Г., важнее всякой суммы познания. Отсюда программа «философии деяния», введение оценочных этических моментов в познание (как предверие этико-субъективного метода в социологии), специфика философии истории Г. История человечества как продолжение истории природы — центральная тема Г. Ее движущим и порождающим принципом является «отрицательность». История эксплицирует законы развития разума как свои собственные. Важнейшими среди последних Г. считает поступательность и телеологичность социокультурных изменений, сменяемость форм социальной и культурной жизни и борьбу этих форм между собой. История — область проверки идей (логики) жизнью на «построя-емость», т.е. на возможность «одействотворения», способ реализации человеком своей «родовой сущности», понимаемой как всеобщность «разума». Следовательно, историю нельзя понимать как прикладную логику, в ней следует видеть «развитие индивидуальности в родовое». Основными качественными признаками личности являются: ее социальность (личности нет вне целого и вне связи с ним); устремленность к всесторонней и гармоничной самореализации (»одействотво-рению» заложенных в человеке возможностей): реализуемость в практических «деяниях» (любая идея должна быть «прожита»). С этих позиций историческое развитие «предзадано» в направлении правового порядка Запада (а не российского абсолютизма), ведущего к реализации социалистического идеала. Исторический процесс понимается как поэтапная эмансипация человека от рабства, фиксируемая через все большее соответствие разума и действительности. Она есть непрерывная смена форм и циклов, в пределах которых происходит обновление общества. Каждая форма и ступень в развитии необходимы, но преходящи, всегда уступают место более совершенному порядку. Однако смена одного порядка другим далеко не всегда проходит гладко, особенно, когда речь идет о смене социального, а не только политического строя. Отсюда его понимание революции как социальной революции, которая не может быть организована мгновенно, а есть длительный диалектический по характеру процесс изменений, столкновений интересов различных социальных групп. В этой связи Г. и характеризовал диалектику как «алгебру революции». Источник развития общества — совершенствование человеческих знаний и распространение просвещения. «Нельзя людей освобождать в наружной жизни больше, чем они освобождены внутри». Прогресс человека есть прогресс содержания мысли, овладение действенным методом. Движение истории — в делании человека независимым, ликвидация принуждения извне. Именно в этом ключе Г. трактовал социализм и понимал суть анархической доктрины. Отсюда вытекает и антиславянофильская позиция Г., который считал необходимым соединение философии с наукой, а не с религией, акцентирование индивидуального, личностного, а не государственного начала, общего, а не особенного в развитии. С другой стороны, Г. всегда старался занять трезвую позицию в оценке достижений Запада, одна из его постоянных тем — негативная оценка проявлений «мещанства» (буржуазности). Поворотной для творчества Г. оказалась работа «С того берега» (1855), закрепившая начавшийся во второй период творчества Г. пересмотр некоторых положений теории, переакцентирование внимания на новых аспектах рассматриваемых вопросов, введение новых тем в социально-философский анализ. Г. максимально про-блематизировал в работах этого периода собственное мышление, принципы своей доктрины (»Не ищи решений в этой книге — их нет в ней, их вообще нет у современного человека»). Прежде всего ставится под сомнение само всемогущество разума, обосновывающего те или иные общественные идеалы, что сразу проблематизирует возможность достижения последних. Вера в непогрешимость разума сама есть вариант идолопоклонства. Можно говорить даже о своеобразной религии разума. Реальная же история обнаруживает свое несовпадение с «диалектикой чистого разума». В результате Г. приходит к снятию тезиса о телеологичности истории. Прогресс есть не цель, а результат истории. В истории обнаруживается «хроническое сумасшествие», она скорее «импровизация», чем следование какой-либо логической схеме. Г. говорит об «эмбриогении» истории, которая есть поле возможностей, реализуемых конкретными субъектами. История является не чем иным, как развитием свободы в необходимости (человеку необходимо сознавать себя свободным). Разум не управляет индивидуальной жизнью, однако человек должен и может утверждать свою «нравственную самобытность». Реальна воля человека как творящий разум, его личное противостояние «потоку истории», его вера в необходимость свободы. Индивид, осознавая реальность своего выбора, обречен быть свободным даже в алогичном мире. Возникает тема «должного» и тема персонализации истории в свободном «деянии». Появляются антитезы активного меньшинства и массы, индивида и мира. Г. обсуждается даже проблема (правда не получившая у него развернутого изложения) разрыва индивида с миром, в котором господствуют «безличные формы». У Г. появляется постоянная метафора радуги: народы идут за «радугой», не понимая, что перед ними лишь оптический обман (ведут вера, надежда, любовь, ненависть, но не разум и логика). Люди идут «наяву сонные». Усиливается и ранее присутствовавший мотив «проживания» идеи, философии, делания истины пафосом жизни, воспитания «любви к идее». В ряде работ западных авторов (Чикагская трехтомная антология русской философии; М. Малиа, И. Берлин и др.) этот круг идей Г. трактуется как экзинстенциали-стски ориентированный, что дает основания сравнения Г. с Кьеркегором, и как ориентированный на «этический анархизм», что служит основанием сравнения Г. с Штирнером. Однако у Г. одновременно заметна и тенденция к натурализации и, одновременно, социологизации концепции в 1860-е, что особенно проявилось в концепции русского социализма (первое ее более или менее систематическое изложение относится к 1849). Русский социализм Г. базируется на четырех основаниях. Первое — концепция «старых» и «молодых» наций (Россия принадлежит ко вторым). Второе — концепция сохранившейся в России общины как носителя «социалистического» начала. Третье — теория возможности для России особого пути развития, возможности миновать ряд стадий развития, пройденных Западной Европой. Фактически, это основы народничества 1870-х. Четвертая — тема разрыва двух России, развития идеи их сближения через экономические преобразования (проблема элиты (героя) и массы в народничестве). В начале 1860-х происходит окончательное размежевание Г. с либеральным направлением в западничестве (обозначившееся еще во второй половине 1840-х, в частности, споре с Грановским), происходит его разрыв с Кавелиным (после выхода брошюры последнего «Дворянство и освобождение крестьян»), параллельно идет «скрытая» полемика с идеями Чернышевского. В конце 1860-х происходит окончательный разрыв с Бакуниным. Г. — целая эпоха в развитии русской мысли, в нем, если воспользоваться названием его работы, «концы и начала» русской философии. Не зря к его творчеству обращались такие разные философы как Лавров, Михайловский, К.Н. Леонтьев, Бердяев, Булгаков, Шпет и др.
Новая философская энциклопедия:
ГЕРЦЕН Александр Иванович (псевдоним – Искандер) [25 марта (6 апреля) 1812, Москва – 9 (21 января) 1870, Париж] – русский философ, писатель, публицист. В 1829–33 учился на физико-математическом отделении Московского университета. Его отец – знатный русский вельможа Иван Алексеевич Яковлев. Мать – Луиза Гааг (в России – Луиза Ивановна), которая познакомилась с Яковлевым у себя на родине, в Германии, и бежала с ним из родительского дома. Она была неразлучна с Яковлевым до самой его смерти, но последний не смог преодолеть сословных предрассудков, брак оставался неофициальным, и поэтому их сын не носил фамилии отца. Герцен получил хорошее домашнее воспитание и образование, знал несколько иностранных языков. Восстание декабристов, а затем казнь П.И.Пестеля и его товарищей оказали огромное влияние на юного Герцена, разбудили, по его словам, ребяческий сон его души. Большое значение для него имела начавшаяся дружба с Н.Огаревым, в котором Герцен обрел надежного товарища и единомышленника. В университете вокруг Герцена сложился кружок, проявлявший большой интерес к революционным движениям на Западе и социалистическим концепциям А.Сен-Симона и Ш.Фурье. В 1834 члены кружка были арестованы, Герцен сослан сначала в Пермь, затем в Вятку, в 1837 переведен во Владимир, в 1839 вернулся в Москву. Во Владимире и Москве знакомится с философией Гегеля, приходит к выводу, что его диалектика может служить теоретическим обоснованием революционных идей, что она освобождает человека от преданий, переживших себя. Герцен пытается прочитать Гегеля с материалистических позиций. В новой ссылке в Новгороде (1841–42) знакомится с «Сущностью христианства» Л.Фейербаха. Имманентный поиск нового типа философствования, начатый ранее, усиливается, Герцен стремится связать воедино материалистические и диалектические идеи. Работы, отразившие этот процесс, – «Дилетантизм в науке» (1842–43) и особенно «Письма об изучении природы» (1844–46) – стали вехами в истории русской философии. Возвратившись из новгородской ссылки в Москву в 1842, Герцен принял участие в борьбе западников против славянофилов. Но его отношение к славянофильству не было однозначным, его привлекали, напр., представления славянофилов о самобытности страны, их воззрения на общину. В середине 40-х гг. Герцен вместе с В.Г.Белинским и Н.П.Огаревым порывает с либеральным большинством западнического кружка. В 1847 уезжает за границу. Создает в Лондоне вольную русскую прессу, издает альманах «Полярная Звезда», газету «Колокол». Публикует произведения русской философии, не пропущенные на родине цензурой. С 1856 в литературных предприятиях Герцена участвует приехавший за границу Огарев. Связь с Россией поддерживалась корреспонденцией, а также общением со многими русскими, выезжавшими за рубеж. Более близкое знакомство Герцена с Европой укрепило его в неприятии мира капитала. Глубоко переживая поражение социалистических сил европейских стран в ходе революционных событий 1848 и 1849, он обращается к ситуации в России и здесь пытается найти возможности, упущенные Западом. Герцен явился основоположником концепции некапиталистического развития России. У него не было уверенности в том, что Россия вслед за Европой не свернет «на буржуазную дорогу», но он видит перед ней и другой путь. Не обязательно для России претерпевать все фазы буржуазного развития. Нет смысла преодолевать все трудности, которые выпали на долю Запада, чтобы, получив то устройство, которое имеет он, также остановиться перед современными формами общества. Избрать иной вариант социального развития, при котором минуются или проходятся в сокращенном, неразвитом виде стадии, уже известные историческому процессу, русскому народу позволит община, которую Европа давно утратила. Но община находится под государственным гнетом, и ее внутренний потенциал ограничен. Свободное развитие она может получить лишь при сломе той государственной и общественной системы, которая утвердилась в стране. Придаст силу русской общинности и мощная мысль Запада, где идеи социализма имеют длительную историю. Герцен не исключал, что Европа может социально обновиться раньше России и увлечь ее за собой в процесс революционных преобразований. Но в целом он склонялся к мысли о том, что первенство будет принадлежать его стране, в народном быту которой больше условий к экономическому перевороту, чем у западных народов, что Россия более способна к свершению социальных перемен, чем Европа. Концепция Герцена о некапиталистическом пути социальных преобразований получила дальнейшее развитие на русской почве.
Сочинения:
1. Собр. соч., т. 1–30. М., 1954–64;
2. Избр. философ. произв., т. 1–2. М. – Л., 1948.
Литература:
1. Герцен в воспоминаниях современников. М., 1956;
2. Ленин В.И. Памяти Герцена. – Он же. Полн. собр. соч., Т. 21;
3. Плеханов Г.В. Работы об А.И.Герцене. – Он же. Избр. философ. произв., т. 4. М., 1958;
4. Володин А.И. Герцен. М., 1970.
Архивы:
1. РГБ, ф. 69;
2. РГАЛИ, ф. 129;
3. ГЛМ, ф. 22.
А.Д.Сухов
Словарь русских фамилий:
• Фамилия выдающегося русского писателя и политического деятеля. Брак его отца, крупного барина, И.А.Яковлева с немецкой девушкой не был церковным, поэтому отец не мог передать сыну свою фамилию и дал ему фамилию Герцен от немецкого Herz — "сердце". Фамилию Герцен и в наше время носят его потомки.
• Фамилия выдающегося русского писателя и политического деятеля. Брак его отца, крупного барина, И.А.Яковлева с немецкой девушкой не был церковным, поэтому отец не мог передать сыну свою фамилию и дал ему фамилию Герцен от немецкого Herz — «сердце». Фамилию Герцен и в наше время носят его потомки. (Н)
© «СловоТолк.Ру» — толковые и энциклопедические словари, 2007-2020